Андриан Фадеев: «Показы онлайн никогда не заменят живые спектакли»
Санкт-Петербургские ведомости
13 июля 2020
Сейчас многие театры постепенно возвращаются к активной жизни. Возобновились репетиции и Театре балета имени Якобсона. Его художественный руководитель Андриан ФАДЕЕВ рассказал обозревателю «Санкт-Петербургских ведомостей» Зинаиде АРСЕНЬЕВОЙ о прерванной работе над балетом «Онегин», о потерях и планах. И о том, почему показы онлайн никогда не заменят живые спектакли.
— Андриан, у вас на июль была намечена премьера. Не состоится?
— Мы получили возможность понемногу вернуться к репетициям. Пока это исключительно индивидуальные занятия – один или два солиста, педагог и концертмейстер, все проходит с соблюдением требований Роспотребнадзора. Такой камерный формат хоть и не заменяет интенсивный репетиционный процесс, но очень полезен для отработки нюансов партии, роли. К сожалению, в конце марта нам пришлось прервать работу над спектаклем балетмейстера Джона Крэнко «Онегин». Балетмейстеры Агнета и Виктор Валку, хранители его наследия, вынуждены были срочно уехать в связи с закрытием воздушного сообщения между странами. Это была очень плодотворная и полезная для наших молодых артистов работа, ведь и Агнета, и Виктор – опытнейшие профессионалы, они сотрудничали со многими выдающимися хореографами, именно им Фонд Крэнко доверил выпуск «Онегина» в миланском «Ла Скала» и в Большом театре России. Для труппы это сотрудничество – и вызов, и честь. Но, пока границы закрыты, мы не можем вернуться к репетициям. В настоящее время по видеозаписям, которые были сделаны, оттачиваем то, что уже поставлено. Работа над «Онегиным» началась летом 2019 года, в течение двух недель с труппой работал Рид Андерсен – педагог, художественный руководитель Фонда Крэнко. По итогам его визита театр впервые в Петербурге получил право постановки легендарного балета. Окончательное решение по составам пока не принято, это одно из условий фонда. О том, кто будет танцевать первый спектакль, мы узнаем ближе к премьере. В этом есть свои плюсы: тайна привносит здоровую конкуренцию в репетиционный процесс. Над главными партиями работают солисты нашего театра: заслуженная артистка России Алла Бочарова, Елена Чернова, Софья Матюшенская, Ольга Михайлова, Анна Скворцова, Анастасия Мильяченко, Андрей Сорокин и другие. Сейчас нам трудно планировать новую дату премьеры. Но, как толь ко откроют границы, как только смогут вернуться в Россию и продолжить работу балетмейстеры-постановщики, мы начнем переговоры со сценическими площадками о датах. У театра нет своего здания, и это создает определенные трудности. Надеемся, что премьера состоится в 2021 году, точнее, к сожалению, пока сказать невозможно.
— Три месяца артисты были лишены возможности репетировать, заниматься в классе. Как сказывается такой длительный перерыв на физической форме?
— Наши артисты не прекращали заниматься дома, поддерживали форму, насколько это было возможно. Танцовщики прекрасно понимают, что длительный простой всегда оборачивается травмами. Лечиться никому не хочется, хочется работать, танцевать. Думаю, нам хватит месяца интенсивной работы, чтобы вернуться в хорошую форму.
— Многие театры на карантине транслировали свои репертуарные и архивные спектакли. Бесспорный чемпион, конечно, Мариинский театр. Вел ли ваш театр какую-то жизнь в Сети?
— Мы показали два спектакля. Балет «Дон Кихот» в постановке Йохана Кобборга был в течение трех месяцев доступен в онлайн-кинотеатре в проекте «Золотой маски». А спектакль Дагласа Ли «Жар-птица» стал участником онлайн-фестиваля «Без антракта» и собрал около 100 тысяч просмотров. Это очень хороший опыт. Сейчас у нас нет возможности отснять все спектакли, ведь качественная многокамерная съемка балета проходит в течение нескольких дней, что возможно на своей площадке, но трудновыполнимо в нашем случае, когда такой площадки нет. Убежден, что никакие онлайн-трансляции и видеопоказы, несмотря на то что они в десятки или даже сотни раз увеличивают зрительскую аудиторию, не заменят похода в театр.
— Как сказалась пандемия на финансовом положении театра? Нужна ли театру помощь от города, Минкульта?
— Мы остались без дохода от выступлений, как и все театры. Поэтому любая помощь не будет лишней. Очень важная часть нашей жизни, поскольку у нас нет своей площадки в Петербурге, – гастроли. В этом году пришлось отменить все весенние и летние туры – Италия, Белоруссия, Израиль и другие. На днях стало известно, что не будет традиционных гастролей в Японии в декабре 2020 года. Ведь подготовка к поездке начинается заранее: подбираются площадки для выступлений, уходит груз с декорациями и костюмами, стартуют продажи билетов и так далее. Директора ведущих евро пейских и американских театров уже заявили, что смогут вернуться к полноценной работе только в начале 2021 года, разработанный вариант рассадки зрителей
нежелателен для больших театров. Конечно, особенно жаль, что у нас отменились запланированные на конец июля гастроли на сцене Большого театра России. В течение недели мы должны были показать три разные постановки из репертуара труппы. Впервые наш театр в таком формате выступил бы на главной сцене страны. Огромная честь для артистов – выйти на сцену Большого театра. Пока непонятно, состоятся ли эти гастроли в ближайшем будущем, а если состоятся, то когда.
— Расскажите, пожалуйста, о ближайших планах и работе по сохранению и восстановлению миниатюр Леонида Якобсона.
— Мы надеемся прежде всего вернуться к нормальной интенсивной работе в репетиционных залах. Как только это произойдет, артисты и педагоги приступят к восстановлению программы балетов Леонида Якобсона «Классицизм-Романтизм» и «Роден». Очевидно, что это реально только при участии бывших солистов «Хореографических миниатюр», творивших под руководством мастера. Они помогают сохранить преемственность традиций, бережно передать эти шедевры из рук в руки. В планах у нас еще два больших проекта помимо «Онегина», но пока рановато их анонсировать. К сожалению, сейчас я даже не могу сказать, когда именно мы станцуем первый спектакль для зрителей.
— Многие утверждают, что сейчас рождается новая ветвь драматического театра, которую можно назвать «цифровой». Может ли эта тема как-то отразиться в балете?
— Скорее, нет. Мое убеждение, что не только балет не может быть цифровым, но и театр цифровым быть не может. Театр – это общение глаза в глаза, рождение эмоций, чувств, которые не передаст и не воспроизведет ни один экран, технология, гаджет. Между зрителями во время спектакля возникает особая связь, бывает, зал замирает, не дыша. И этого никогда не передаст ни одна цифра, потому что театр – искусство контактное. Когда одни хотят сказать, а другие хотят услышать. А общение со зрителями, ждущими автограф после спектакля у артистического подъезда, – чем его заменить? Какой у него цифровой аналог?
