Восстановись, мгновенье. «Вне времени. Шедевры Леонида Якобсона» в Большом театре
Газета «Коммерсантъ»
Лейла Гучмазова
5 августа 2022
На Исторической сцене Большого театра проходят гастроли петербургского Театра балета имени Леонида Якобсона. Качеству шедевров знаменитого шестидесятника, давшего имя театру, удивлялась Лейла Гучмазова.
Трудно поверить, но старейший в стране авторский театр на сцене Большого впервые. За 53 сезона он много чего пережил, но теперь уверенно держится в кругу петербургских балетных грандов, часто танцует на сцене Мариинского и вопреки своей бездомности соответствует метке «государственный академический» по арт-политике и уровню исполнения. Он и в Москву приехал не бедным родственником, привезя три весомых спектакля «большой классики» — «Спящую красавицу», «Дон Кихота» и «Лебединое озеро» — и восстановленные миниатюры знаменитого шефа: недавнюю премьеру «Вне времени. Шедевры Леонида Якобсона», состоящую из циклов «Классицизм — Романтизм» и «Роден», а также одноактного балета «Свадебный кортеж».
Почти ровеснику прошлого века хореографу Якобсону везло на виражи. Внук скрипача Мариинского театра и осиротевший сын мелкого клерка в числе таких же тощих петроградских детей был вывезен на Урал в 1918 году в составе Петроградской детской питательной колонии «на откорм». Мир в то время очередной раз сходил с ума, так что детей возвращали родителям через Владивосток, Хоккайдо, Панамский канал и Нью-Йорк, где их встречали японские школьники и приветствовал президент Вудро Вильсон. Длилось это до января 1921 года, то есть с 14 до 17 лет будущий хореограф пережил резонансное кругосветное путешествие и кое-что повидал. Видимо, потому даже оконченный им потом Институт сценических искусств, ныне Академия русского балета имени Вагановой, не научил его ходить строем.
Он был талантлив и несговорчив, и в 1969-м получил наконец труппу «Хореографические миниатюры», которую растил до своей внезапной смерти в 1975 году. Самые юные его артисты, ныне педагоги преклонных лет, помогали нынешним восстановить лучшие опусы Якобсона. Чему очень способствовал художественный руководитель Балета Якобсона экс-премьер Мариинского Андриан Фадеев, умный амбициозный профессионал, умеющий сочетать курс на оригинальный репертуар с лояльностью к наследию и качеством работы.
Петербургскую премьеру «Вне времени. Шедевры Леонида Якобсона», что спустя полгода показывают в Большом, приурочили к 50-летию первой концертной программы труппы, но возраст виден только тренированному глазу. Опус «Па-де-катр» на музыку Винченцо Беллини из цикла «Классицизм — Романтизм» у Якобсона изящен и чуть ироничен: да, мы чтим белые тюники и ручки венчиком на фоне художественной гимнастики и фигурного катания. «Па-де-де» из того же цикла показывает Якобсона—игрока в барокко, доставившего кучу неприятностей обреченным на мелкую каверзную технику солистам. Логичное продолжение, «Па-де-труа» (Алла Бочарова, Кирилл Вычужанин, Дмитрий Соболев) отличается от всего предыдущего спортивной эстетикой, нежданно засвеченной в завитках академической классики и кидающей танцовщиков из прыжка в партерный шпагат. А «Секстет» на слишком популярное Адажио Моцарта из 23-го Концерта для фортепиано с оркестром — это чистый Джером Роббинс, только русский, с космополитичной грустью о несовершенстве мира и неизбежной драматизацией отношений: она любит его, он любит другую, другая любит третьего, все в секстете чем-то заняты и несчастны. Абсолютно замечательна и вне времени миниатюра «Полет Тальони», тоже на музыку Моцарта, эдакий трейлер и квинтэссенция балетного романтизма с его недосягаемо прекрасной летучей феей, никогда не касающейся земли (невесомая Алена Гривнина, Денис Климук, хорошо станцованные солисты) и словно растворяющейся в пространстве сцены (художники по свету Евгений Ганзбург, Камиль Кутыев).
Свежо выглядел одноактный «Свадебный кортеж», дивный, пронзительно грустный, открывший несправедливость мира в диссонансах Шостаковича и Якобсона. Оформленный с синевой, летающими собаками и косыми домишками, балет оживляет работу Шагала в Еврейском камерном театре ровно век назад. Сценография и костюмы так же тщательны и уместны. Технически несложные, но прекрасно сделанные театрально роли богатых и бедных родителей, почти гротескной Невесты (Юлия Королева) и Бедного жениха (Айдар Бикбулатов), клезмер-музыкантов, любопытных жителей местечка — все заворачивается в хлесткую драму. «Свадебный кортеж» Якобсона на годы определил слепленный в широких па нахрап богатства, скукоженную ничтожность бедности и хрупкую обреченность любви.
Много раз перепетые эпигонами миниатюры из цикла «Роден» открывают тихо уверенного в себе Якобсона с его любовью к античным мифам и скульптуре. Тут его музыкальность и умение видеть перетекающие одна в другую позы особенно хороши в культурном контексте не ведающей секса страны. Дебюсси, Прокофьев, Берг; «Вечная весна», «Поцелуй», «Вечный идол» (дивные Анна Бикбулатова и Лоренцо Лоди), «Отчаяние», откровенный «Экстаз», сдержанно пылкие «Паоло и Франческа», «Минотавр и Нимфа» как-то несовременно эротичны и цепляют безыскусной, неотвратимо действующей красотой человеческих тел.
